На заседании научного лектория «Крапивенский 4» в Москве обсудили роль митрополита Иосифа (Семашко) в утверждении Православия в Беларуси
31 декабря 2021
29 декабря 2021 года в Российском православном университете св. Иоанна Богослова в Москве состоялось очередное заседание научного лектория «Крапивенский 4». С докладом на тему «Архиерей-воссоединитель Иосиф (Семашко): штрихи к портрету» выступил председатель Синодальной исторической комиссии Белорусского экзархата, заведующий кафедрой церковной истории и церковно-практических дисциплин Минской духовной семинарии, кандидат богословия протоиерей Александр Романчук.
Мероприятие прошло при поддержке Научно-аналитического центра Всемирного русского народного собора и Русской экспертной школы.
Предваряя выступление, докладчик предложил выделить те аспекты личности и служения митрополита Иосифа (Семашко), которые в настоящее время остаются малоисследованными. «Митрополит Иосиф (Семашко) — человек, благодаря которому прекратила существование брестская церковная уния в пределах Российской империи в 1839 году. Значение его личности и деятельности для современной Белорусской Православной Церкви трудно переоценить. До Полоцкого собора 1839 года количество белорусов, насильственно переведенных в униатство, составляло более 70%. После Полоцкого собора, который был подготовлен митрополитом и его единомышленниками из числа униатского духовенства, Беларусь вернулась в Православие. Сегодня в Республике Беларусь 85 % верующих относят себя к Православию», — подчеркнул отец Александр.
Говоря о личных качествах воссоединителя, который инициировал, реализовал и закрепил изменения в конфессиональной принадлежности 1 миллиона 600 тысяч верующих, докладчик отметил, что личность владыки в преимущественной мере повлияла на выбор униатского духовенства в сторону Православия. «Об этом без обиняков пишет архиепископ Антоний (Зубко), который занимался убеждением униатских священников в необходимости переходить в Православие. Он свидетельствует, что как только униатские священники и благочинные узнавали, что их перехода в Православие ждет сам митрополит Иосиф, они с удовольствием давали согласие на воссоединение, поскольку были уверены, что от владыки не может поступить негативное предложение, которое приведет к духовной катастрофе. Во-вторых, сам митрополит Иосиф в своих записках пишет: «Меня всего поглотило великое дело, которого судил мне Господь быть орудием. Я ему предался всей душой, тут не было места для личных видов, для личных удовольствий и предположений», — отметил докладчик.
Протоиерей Александр Романчук назвал митрополита Иосифа (Семашко) человеком служения. «Еще будучи униатским епископом никого не обманывал и поступал всегда честно, открыто и бескорыстно. И это все видели. И поэтому все знали, что от него нельзя ждать какого-то подвоха или того, что он поведет не туда. Не обращал владыка внимания и на личный риск, который был велик особенно во время проведения Полоцкого собора: дело в том, что план окончательного упразднения унии, который был принят секретным комитетом по польским делам в январе 1839 года, был составлен так, что в случае народных волнений, российское правительство заняло бы нейтральную позицию, а вся вина в случае возникновения беспорядков должна была лечь на того, кто являлся вдохновителем и организатором прошения униатов о присоединении к Православной Церкви. Поэтому, согласившись на выполнение этого плана, решительно идя на воссоединение, преосвященный Иосиф (Семашко) и его сподвижники балансировали над пропастью: в случае силового сопротивления решениям Полоцкого собора и он, и его окружение были бы принесены в жертву внутренней и внешней политической стабильности империи. Правительство оказалось бы в стороне, а виновниками беспорядков становились те униаты, которые организовали Собор. Митрополит прекрасно понимал все и сознательно шел на этот риск. На это мог идти только человек, который абсолютно уверен в справедливости своих действий: это вне всякого сомнения говорит о том, что он не был ренегатом, это был человек искренний и абсолютно уверенный в своей правоте», — заявил отец Александр.
Примечательным докладчик считает тот факт, что митрополит Иосифа (Семашко) предлагал униатским священникам гораздо более трудный путь к спасению, о чем свидетельствует его гомилетическое наследие. В нем прослеживается мысль, что исповедание Православия само по себе не ставит человека в привилегированное положение с религиозной точки зрения, но наоборот: митрополит считал, что обладание истинной верой предполагает большую, нежели в других христианских конфессиях, ответственность творения перед Творцом.
Протоиерей Александр Романчук считает, что уважение к архиерею-воссоединителю и решение следовать за ним укреплялось у священников ещё и благодаря тому обстоятельству, что митрополит Иосиф без предубеждений относился к католическому духовенству и католическому высшему обществу на белорусско-литовских и украинских землях.
Историк отметил, что известно о трех попытках запугать митрополита Иосифа угрозами убийства. Однако в каждом из таких случаев Высокопреосвященный Иосиф просил власти не придавать широкой огласке эти факты не проводить по ним расследования. «Ожидая смерти от рук мятежников в 1863 году, владыка написал письмо императору Александру II, в котором виновных в его возможном убийстве он просил наказать единственно тем, чтобы чудотворную Остробрамскую икону Божией Матери, которая находилась в костеле Вильно, передать в Виленский православный Свято-Духов монастырь. Испрашивать такое наказание для своих убийц — мысль высокодуховного человека, свидетельство религиозной убежденности и моральной силы Иосифа (Семашко). Такое поведение убеждало священников в духовной справедливости отказа от унии, воодушевляло их следовать за своим архипастырем», — отметил отец Александр.
По мнению докладчика, важным подходом, который реализовал митрополит Иосиф после Полоцкого собора и который в значительной степени повлиял на развитие православной церковной жизни воссоединенной паствы, была его позиция во взаимоотношениях с чиновниками. «В своей архипастырский деятельности владыка поступал вопреки сложившимся в синодальную эпоху стереотипам поведения православного епископата. Сам митрополит объяснял это тем, что у него была «непривычка к смиренным манерам православного духовенства». Действительно, митрополит Иосиф, когда речь шла об интересах Церкви, никогда не терялся перед людьми с высокими чинами», — считает отец Александр.
Говоря о наследии митрополита Иосифа, докладчик привел слова протоиерея Павла Крюковского, который был униатом и перешел в 1839 году в Православие: «Без него не подымется к новой жизни наш край, никто уже не направит новое поколение духовенства к заветам вечной правды, никто не вдохнет живой веры в святое дело народного обновления». В 1859 году архимандриту Заиконоспасского монастыря, будущему епископу Дмитровскому Леониду (Краснопекову) митрополит Иосиф сказал: «Не знаю, примет ли от меня Бог это дело, но знаю, что я действовал искренно, без всяких посторонних видов». «В этих словах звучит настоящее православное смиренное — понимание того, что нельзя предугадать суд Божий, а также указание на главное религиозное и нравственное основание деятельности Иосифа (Семашко) — стремление к истине, искренность и бескорыстие», — заключил протоиерей Александр Романчук.
